[Лазорилина]

Хочется чего-то большего. Чего?

Я же говорю: чего-то большего! Что за вопрос, какая все-таки странная штука, эта мужская логика.

Нет, ни чего-то определенного. Блажь? Состояние, быть может.

Подари ему – он подарит тебе, что за печальный и унылый «дашь – на дашь»? А просто так? Оттого, что я такая, какая я есть, без намеков на продолжение, без обмена любезностями.

А вот тут, как назло – Новый год; как издевательство – полное отсутствие снега, нет даже привычного ожидания его приближения. Не говоря уже о том волшебстве и трепете, как тогда… В детстве…

Дед Мороз. Он ведь обязательно заскочит ко мне в гости. Пусть на секунду, на вечно неуловимое мгновение. И, как обычно, стоит отвлечься на секундочку, - что за досада! – он уже упорхнул за окно, оставив под елкой обернутый в праздничное, подарок.

А мама с папой его опять видели: их счастливые, горящие восторгом глаза устремлены в темное декабрьское небо, ах, почему же я не вижу снова хоть бы краешек его исчезающей в невидимом повозки! Почему опять они? Почему, как всегда, все достается взрослым?

Ладно, поглядим, когда вырасту – тогда уж точно буду видеть Деда Мороза сама, своими глазами каждый-каждый Новый год.

Сейчас! Выросла… По мне, так лучше бы я так и верила в магического деда, не успевая из года в год заметить его длинную, белую бороду, и яркую шубу в своей комнатке, чем так, как теперь… Хочешь подарок – подари сама, тогда может и тебе что-то перепадет. А как на счет не очередной фигурки зодиакального зверька, или набора свечей, а то, что я хочу? То, что мне ТАК надо. Да кто это подарит?!

Дед Мороз?

Я увлеклась фотографий пару месяцев назад, случайно, щелкнув вечерний город на свою «мыльницу», и … заболела. Не знала, что страсть бывает такой!

Какое же пылающее желание, какой невероятный восторг, представить себе не могла! Так быстро приходит ощущение цвета, композиции и света, их сочетаний и переплетений, пьянящий драйв от нереального «у меня получилось!!!»

И тут – законы жанра: ого, счастлива? Прорезались крылья? Уже паришь временами над бренной землей? А как на счет старой-доброй подленькой подножки в стиле старухи Шапокляк?

Хочешь снимать что-то действительно стоящее – изволь обзавестись приличной камерой в комплекте с толковым объективом. А знаешь, сколько стоит?

Догадалась сама. Ой, не надо язвить в ваших комментах! Все сама вижу последние пару недель. Смотрю на свои работы и ВИЖУ. Поэтому и настроение. Поэтому и примерки изящных нарядов, не приносящие привычной радости.

Поэтому, к чему этот Новый год, если все равно не получишь того, чего на самом деле так искренне хочешь!

Так и иду домой: загадочная, полная творческих замыслов и со сжатыми кулачками – от беспомощности что-то изменить в этом мире. Поворачиваю к своему дому.

Неужели кулачки пригодятся? Или бежать? – Подозрительная тень у подъезда, кутается в воротник пальто, курит, пуская слишком густые, как дымовая завеса, сигаретные выхлопные газы. Смотрит в мою сторону, делает несколько шагов, перекрывая пути к отступлению.

Бежать.

«Простите, вы Юля?»

Поздно, дорога обратно отрезана, да и ноги все равно предательски обмякли, чертов паралич воли.

«Я» - врать не стала, выдохнула как последнее слово на несправедливом судебном процессе

«Вам просили передать» - ВОТ ОНО! Инстинктивно пытаюсь зажмуриться, но женское любопытство берет верх.

Вместо предполагаемого удара, он просто пихает мне в руки коробку, и испаряется в ночи.

Неужели все? Неужели жива? Неужели все так же здорово в этом мире, как и пять минут назад? Нет, кое-что изменилось, сложно не заметить: в тусклом свете фонарей закружились, не спеша падать на асфальт, первые в этом году снежинки.

То ли не хотят первыми ложиться на пыльную мостовую, то ли в радости исполняют вальс запоздалого первого снега.

Темно. Холодно. Странно

Страх потихоньку отпускает, что уж теперь, когда все прошло. Стоп! А коробка!!! Ну, не бомба ведь, в самом деле…

Бреду вверх по подъездным лестницам, третий этаж, замок. Включаю свет в прихожей, сажусь на тумбочку, не раздеваясь, едва распахнув пальто и сняв шарф.

Срываю безликую оберточную бумагу с коробки, разворачиваю.

Письмо?

Раскрываю его, любопытство так велико, что забываю все, что произошло в последние минуты, читаю жадно, быстро, перескакивая через строки.

Я его не знаю, мы никогда не встречались. Он живет совсем в другой стране, очень далеко, за океаном. Увидел мои фотографии случайно, на моей странице в сети, у нас общий друг, мой старинный товарищ, который по воле судеб живет неподалеку от него. Они работали вместе, теперь друзья.

Мои работы потрясли его, вызвали эмоции, которые он сбивчиво пытается передать словами. Воспоминания, мелодии детства и счастья…

Он и сам в юности так любил фотографировать. Тогда, раньше. Сейчас некогда, никак…

Мальчишкой мечтал заработать денег и купить хорошую камеру. Заработал, сколько и мечтать не мог, стал богат, играючи можно купить пару фотомагазинов по соседству вместе со всем их содержимым и помещениями.

Но не покупает: он знает, что ничего у него не выйдет, дело не в камере, а в особом творческом состоянии души как тогда, в его детстве.

Смотрел на мои работы и ощущал их как свои, те свои, которые он бы мог сделать.

А вот камера у меня такая же смешная, как и у него в детстве.

У общего друга он узнал мой адрес. Ему совсем не трудно, и он просит меня даже не благодарить его, скорее больше это доставляет удовольствие ему.

Господи, неужели глупый розыгрыш?

Открываю коробку…Не бомба… И не розыгрыш.

Не верю.

Что-то подкатывает спазмом к горлу, и предательская слеза так и торопиться разрушить идеальную картинку моего макияжа.

Что может сделать девушку счастливой в канун Нового года…

Как же его зовут? Ах, какая же я эмоциональная и невнимательная!

Через секундочку я это узнаю, только знаешь что…

Я, конечно, запомню его настоящее имя, и напишу ему свои самые искренние слова признательности, и посвящу ему свою первую персональную выставку.

Вот только про себя я буду звать его Дедом Морозом: я снова верю, что он есть, и есть волшебство в этом неразумном и суматошном мире. И счастье – просто так, без планов на него.

Как тогда, в детстве, - он только что был здесь, на секундочку, - как некстати я отвлеклась! - и исчез в темном пространстве январского неба, чтобы творить свою бесконечную миссию пробуждения веры в чудеса в растерянные сердца внезапно повзрослевших малышей.>